МОЖНО ВАС НА ПАРУ СЛОВ?.. ВОЛЬФРАМ ХЁЛЛЬ «ДИСКОТЕКА»
Отредактированная транскрипция видеоинтервью. Режиссура и монтаж: Каролина Шварц, в рамках 44-го фестиваля «Дни театра в Мюльхайме», пьесы 2019: www1.muelheim-ruhr.de
Перевод на русский язык выполнен Екатериной Вороновой
В пьесе Вольфрама Хёлля дискотека — это место, куда каждый мечтает попасть. Но стоящий на пороге охранник отправляет всех незваных гостей восвояси, чтобы не портить праздник избранным — тем, у кого есть право свободного входа. На улице (пока что) остаются беженцы и диссиденты. Но Хёлль написал не просто еще одну драму о беженцах, а создал необычный словесный концерт.
О чем эта пьеса?
Есть дискотека — на входе стоит охранник, внутри танцуют, люди хотят зайти и их не пускают. Это ключевой образ, мотор действия, который позволяет поговорить о так называемом миграционном кризисе. Есть те, кто уже внутри, те, кто хочет попасть внутрь, и есть охранник. Это если в общих чертах.
С какими героями мы встречаемся в «Дискотеке»?
Один из героев — одинокий мужчина, который не хочет заводить отношения. Другая героиня любит всем помогать. Еще персонаж — сирийский беженец или просто беженец, который вообще-то очень хотел бы заниматься искусством или музыкой. А также озабоченный гражданин — мне он показался интересным. Я, честно, не сейчас это придумал, но… когда он рассказывает, чего хочет, — его монолог это почти ария, из него прямо что-то рвется, если можно так сказать. То, о чем он говорит — это буржуазная семейная идиллия с домом для всей семьи, со своими стенами и крышей — такой домик с детского рисунка. Как-то по-мещански, но в то же время трогательно. И в пьесе есть момент, когда вы замечаете, что беженец в конечном итоге хочет того же самого, просто у него нет никаких шансов это получить у себя на родине.
Когда вы в последний раз были на дискотеке?
Давно. Очень давно (смеется). Наверное, году в 2012-м.
Почему вы выбрали такое место действия?
Пьеса была изначально написана по заказу для театра «Шаушпиль Лейпциг». У них есть сцена, которая называется «Дискотека», потому что это и правда бывшая дискотека. Было запланировано ее открытие, и по этому случаю мне заказали пьесу. Я всего лишь серьезно отнесся к заказу и подумал, что тогда и правда сделаю в пьесе дискотеку. Потом я увлекся задачей — на настоящей дискотеке так много людей, они все вместе, они как-то относятся друг к другу, это уже очень напоминает театр… и всегда есть кто-то, кого исключают, даже если ему удалось попасть внутрь. Я писал пьесу в то время, когда только начинался так называемый миграционный кризис, когда в Дрездене и Кемнице активизировалось движение ПЕГИДА (расшифровывается как «Патриотические европейцы против исламизации Запада»). И я подумал, что раз у меня уже возникла эта метафора, то напрашивается идея присоединить к ней тему миграционного кризиса и беженцев.
Пьеса написана в несколько колонок — с чем это связано?
Я давно интересуюсь музыкальными стилями хаус и техно, изучаю, как они устроены и можно ли их как-то приспособить, привить к театральному тексту. Каждые 4 или 8 тактов музыка меняется, добавляется или уходит какой-то элемент. И все элементы постоянно по-новому комбинируются. Что-то подобное я хотел сделать и в своей пьесе. Персонажи позже расскажут свои истории, но уже в начале появляются небольшие осколки их тем.
Как выглядит такая страница с текстом?
Там 7 или 8 колонок. Это не так просто для восприятия. Страница слева — половина дискотеки, страница справа – половина улицы, в центре — охранник, как это и бывает в жизни. Внутри дискотеки есть четыре колонки для тех персонажей, которые уже внутри. А на улице — три колонки для других персонажей.
И так как много всего происходит одновременно, то может быть, например, что идет одна колонка, где написано «вокруг света, вокруг света, вокруг света», потом следующая колонка «беги, беги, беги, стой», а внутри дискотеки говорят, что надо сильнее зажигать и больше пить и так далее. То есть много-много всего одновременно. Если бы я писал нормальную пьесу — таких уже почти не осталось, но тем не менее — то было бы написано «Гамлет, двоеточие, Джульетта, двоеточие», и они послушно бы ждали, пока другой договорит. Так тоже можно, и это хорошо. Но в реальной жизни и вот, например, на дискотеке много всего происходит одновременно. И это можно воспроизвести и на сцене.
Как вы записывали эту параллельность?
Я писал на бумаге, на листах в клеточку, сначала карандашом. Потом из театра передали, что им хотелось бы как-то удобнее работать с текстом, и попросили таблицу в экселе. Так я узнал, что таблицы годятся не только для вычислений, но и для искусства.
С каким чувством публика должна выходить со спектакля по вашей пьесе, есть у вас какие-то пожелания?
Реальность, какой она предстает как минимум в СМИ, поразила меня тем, что люди сразу становятся на чью-то сторону. На сторону культуры гостеприимства или же на сторону ПЕГИДА и Кемница. А я думаю, что делая так, мы что-то упускаем, и, наверное, задача театра — это распознать, заметить, что происходит нечто важное с обществом, с нами, с людьми, которые приезжают. Можно попробовать сначала это просто воспринять, изучить, прежде чем занимать жесткую позицию. И я думаю, что пьеса пытается продвинуться немного дальше по этому пути.
