Мир
Может ли злость подарить лучшее будущее?
В обществе благополучия к общему знаменателю можно прийти через поиск. Если инстинкт заставляет реагировать через злость, то лучше, наоборот, искать решение через понимание.
Чувство причастности – это бесконечный поиск, размышления о котором ведутся бессознательно на пути формирования собственной идентичности. Когда мы входим в группу людей с похожим на наш образом мышления, то мы готовы свободно самовыражаться и к нам прислушиваются. Задумываясь о своей идентичности, мы думаем о людях, с которыми общаемся, о привычных ценностях и вариантах поведения. Важно, чтобы во главе угла были многообразие и своеобразие, придающие жизни значение, а идентичности – ценность. Если же поведение одной группы людей приводит к риску для других, растаптывая их ценности – возникает конфликт.
Религиозные, территориальные, принципиальные и эгоистические – причин для конфликта найти не сложно, так как для большинства именно внешние факторы можно исказить для обеспечения внутреннего спокойствия.
Без слова «война» в последнее время не проходит ни одной дискуссии, и ее влияние на наш коллективный разум безгранично. Зачастую, размышляя о войне, мы принимаем озлобленную защитную позицию: естественно, что в нас загорается огонь гнева, когда мы думаем о тех, кто решил, опираясь на псевдопроблемы, причинить столько страданий. Для мирового большинства война в Украине— это что-то далекое: гнев наблюдателей направлен на Россию, как на скопление чего-то без определенных границ власти. Гнев эстонцев более личный: мы всегда боялись бывших оккупантов, и поэтому должны были учитывать, что значительная часть жителей Эстонии больше русские, чем эстонцы.
Начиная с восстановления независимости Эстонии в 1991 году отношения эстонцев и русских были напряженными, в большей или меньшей степени. В советские времена нельзя было говорить о народе, который имел бы право вести благоприятную для эстонской культуры и языка политику, а также не говорили о малых народах. Национальная эстонская культура подвергалась репрессиям, и тех людей, которые выражали свою к ней причастность, наказывали. Советские ценности и правила действовали повсеместно, и те, кто мигрировали сюда в поисках работы, не страдали от худшего, по сравнению с местными, положения. После восстановления независимости, под звуки национальных песен на родном языке, с сине-черно-белыми флагами, эстонцы смогли самостоятельно решать вопросы образования, языка, культуры и интеграции других народов. Естественно, что такие резкие и отторгающие перемены привели к фрустрации эстонских русских.
Потеря работы из-за незнания языка, опыт отверженности стали для некоторых русскоязычных примером несправедливости и проблемой, которой можно было бы избежать. Во-вторых, нельзя винить эстонцев, которые хотели после перехода с одних навязанных в рамках запрещающего самовыражение режима правил перейти на новые. Инцидент с бронзовым солдатом стал примером напряжения между эстоно- и русскоязычными. Конфликт продемонстрировал, что даже через пятнадцать лет люди не забыли о причастности к чему-то общему, о том, что некоторые готовы бороться за свои ценности, если с их мнением не считаются.
В поисках общего языка
Так просто обвинять людей, которые «слишком» зациклились в своих убеждения и готовы высказывать свое мнение. Гораздо труднее принять, что даже при такой переплетённости повседневной жизни, не все хотят быть одинаковыми. В такой ситуации необходимо запастись доверием и спокойно общаться, чтобы найти справедливое для всех решение. Также и с гневом, который многие эстонцы направляют на соотечественников: вместо того, чтобы напрямую показывать пальцем и бездушно продавливать резкие решения, мы должны думать о способах, которые интегрируют, а не разделяют. Нужно принять прошлое и сотрудничать во имя общей цели, которая заключается в благополучии и защите свободы самовыражения.
Если немедленно не начать заниматься проблемами нашего общества, они будут усугубляться и следующим поколениям будет все сложнее их решать. Конфликт — естественная реальность для людских сообществ, которые должны отстаивать свои ценности, чтобы их сохранить. Культурные, религиозные и языковые различия необходимо ценить, а не пытаться силой их раздавливать. Мы должны искать компромисс, при котором никто не останется за бортом. Несмотря на тяжелое прошлое или события по-соседству от Эстонии, мы не можем сеять гнев у себя дома и демонстративно затаптывать культуру, чувство общности и язык других людей. Благополучия достигают не через конфликт, а тогда, когда человеческие сообщества находят общий язык.
Религиозные, территориальные, принципиальные и эгоистические – причин для конфликта найти не сложно, так как для большинства именно внешние факторы можно исказить для обеспечения внутреннего спокойствия.
Без слова «война» в последнее время не проходит ни одной дискуссии, и ее влияние на наш коллективный разум безгранично. Зачастую, размышляя о войне, мы принимаем озлобленную защитную позицию: естественно, что в нас загорается огонь гнева, когда мы думаем о тех, кто решил, опираясь на псевдопроблемы, причинить столько страданий. Для мирового большинства война в Украине— это что-то далекое: гнев наблюдателей направлен на Россию, как на скопление чего-то без определенных границ власти. Гнев эстонцев более личный: мы всегда боялись бывших оккупантов, и поэтому должны были учитывать, что значительная часть жителей Эстонии больше русские, чем эстонцы.
Начиная с восстановления независимости Эстонии в 1991 году отношения эстонцев и русских были напряженными, в большей или меньшей степени. В советские времена нельзя было говорить о народе, который имел бы право вести благоприятную для эстонской культуры и языка политику, а также не говорили о малых народах. Национальная эстонская культура подвергалась репрессиям, и тех людей, которые выражали свою к ней причастность, наказывали. Советские ценности и правила действовали повсеместно, и те, кто мигрировали сюда в поисках работы, не страдали от худшего, по сравнению с местными, положения. После восстановления независимости, под звуки национальных песен на родном языке, с сине-черно-белыми флагами, эстонцы смогли самостоятельно решать вопросы образования, языка, культуры и интеграции других народов. Естественно, что такие резкие и отторгающие перемены привели к фрустрации эстонских русских.
Потеря работы из-за незнания языка, опыт отверженности стали для некоторых русскоязычных примером несправедливости и проблемой, которой можно было бы избежать. Во-вторых, нельзя винить эстонцев, которые хотели после перехода с одних навязанных в рамках запрещающего самовыражение режима правил перейти на новые. Инцидент с бронзовым солдатом стал примером напряжения между эстоно- и русскоязычными. Конфликт продемонстрировал, что даже через пятнадцать лет люди не забыли о причастности к чему-то общему, о том, что некоторые готовы бороться за свои ценности, если с их мнением не считаются.
В поисках общего языка
Так просто обвинять людей, которые «слишком» зациклились в своих убеждения и готовы высказывать свое мнение. Гораздо труднее принять, что даже при такой переплетённости повседневной жизни, не все хотят быть одинаковыми. В такой ситуации необходимо запастись доверием и спокойно общаться, чтобы найти справедливое для всех решение. Также и с гневом, который многие эстонцы направляют на соотечественников: вместо того, чтобы напрямую показывать пальцем и бездушно продавливать резкие решения, мы должны думать о способах, которые интегрируют, а не разделяют. Нужно принять прошлое и сотрудничать во имя общей цели, которая заключается в благополучии и защите свободы самовыражения.
Если немедленно не начать заниматься проблемами нашего общества, они будут усугубляться и следующим поколениям будет все сложнее их решать. Конфликт — естественная реальность для людских сообществ, которые должны отстаивать свои ценности, чтобы их сохранить. Культурные, религиозные и языковые различия необходимо ценить, а не пытаться силой их раздавливать. Мы должны искать компромисс, при котором никто не останется за бортом. Несмотря на тяжелое прошлое или события по-соседству от Эстонии, мы не можем сеять гнев у себя дома и демонстративно затаптывать культуру, чувство общности и язык других людей. Благополучия достигают не через конфликт, а тогда, когда человеческие сообщества находят общий язык.